Музейное дело, часть III: музей — дорогая архитектурная игрушка или жизненно необходимое средство от «городской недостаточности»
Для любого архитектора создать новое музейное здание — большая профессиональная удача и большой профессиональный вызов. Ведь хорошо построенные музеи — это новые символы города, которые могут усиливать и даже менять его идентичность
В завершение разговора о новом музейном строительстве, безусловно, надо предоставить слово архитекторам, которые… А часто ли вообще получают заказы на проектирование музеев? И какие это в основном заказы — на создание музейного пространства в составе какого-то многофункционального комплекса или самостоятельного музейного здания? Как и можно было предположить, понятие «часто» у каждого архитектора свое, да и в целом оценки ситуации у них разнятся.
По словам руководителя и партнера компании UNK design Марины Димовой, заказы на проектирование музеев архитектурные бюро получают относительно часто, особенно это касается крупных городов и культурных центров, где значимую роль играют культурные и туристические аспекты.
«Заказы могут варьироваться от создания нового музейного пространства до реконструкции и модернизации существующих зданий. В последнее время тенденция смещается в сторону интеграции музейных пространств в более крупные культурные комплексы или многофункциональные здания, хотя заказы на отдельно стоящие музейные объекты также распространены», — делится наблюдениями собеседница BFM.ru.
А вот основатель архитектурного бюро Wowhaus Олег Шапиро утверждает, что музей заказывают нечасто. «Отдельно стоящий музей — вообще редкий случай. Это чрезвычайное везение не только для архитектора, но и для города. Хороший музей может поставить новую точку на карте мира, мы все знаем опыт Бильбао. [Речь идет о музее Гуггенхайма в испанском городе Бильбао. — Business FM] Есть великие музеи — «Лувр», «Прадо», «Эрмитаж», такие музеи заново построить не получится, но они яркий пример того, как музей определяет лицо города. Любой музей или любой театр, особенно оперный, — это исключительное здание по определению. Насколько оно выдающееся, зависит от архитектора, но для города это уникальное здание. И поэтому администрация старается построить что-то нетривиальное. У архитектора всегда большой спектр работ, но музей или театр — это отдельная вершина профессиональной деятельности, о которой мечтает любой из нас. Это повод закрепиться хотя бы в недалекой истории», — говорит эксперт.
Частота заказов на проектирование музеев в первую очередь зависит от региона и культурных инициатив, утверждает архитектор, основатель архитектурной мастерской «Арканика» Никита Выходцев. Он подчеркивает, что «в развитых странах и крупных городах заказы на новые музеи или реконструкцию существующих помещений относительно регулярны и поступают от государственных структур, частных коллекционеров, корпоративных клиентов и даже образовательных учреждений. Разумеется, более частые проекты — музейные пространства, так как сроки и стоимость реализации таких проектов ниже в разы, чем строительство отдельно стоящего здания. Важно отметить, что к музеям можно отнести не каждое пространство с экспозицией. Помимо выставочной деятельности, в музеях ведется деятельность реставрационная и образовательная. Данная особенность сужает количество проектов, которые формально можно назвать музеями».
Конечно, все понимают, что музеи бывают разные. «Сейчас мы видим новую волну интереса к музеям — в мире ежегодно создаются масштабные проекты, например, Стамбульский музей современного искусства (Турция) от лауреата Притцкеровской премии Ренцо Пиано или новое здание Египетского музея. В России эта тенденция также прослеживается, однако чаще речь идет о филиалах крупных музеев — вспомним, например, недавние открытия филиалов Третьяковской галереи в Самаре или Калининграде», — считает Никита Выходцев.
Проект «Третьяковская галерея — Запад» — филиал Государственной Третьяковской галереи в Калининграде. Фото: tretyakovgallery.ru
А по образному выражению Олега Шапиро, у людей бывает сердечная недостаточность, а у города может быть функциональная недостаточность, и музей — это прекрасный повод расширить недостающие городу функции. «Строительство музея, которое в любом случае большая трата денег и времени, может восполнить эту городскую недостаточность. Вокруг музея происходит формирование профессиональных объединений, сообществ по интересам. В то же время хорошо построенные музеи — это новые символы города, которые усиливают и даже меняют его идентичность», — утверждает эксперт.
Архитекторы знают, о чем говорят. В частности, в портфолио архитектурной мастерской «Арканика» реновация Музея нефти в Лениногорске, для которого был разработан новый архитектурный образ здания, художественная галерея в Альметьевске, а из последних проектов — музейное пространство в альметьевской мечети имени Ризы Фахретдина, рассказывающее об истории ислама на юго-востоке Татарстана. А Wowhaus — это, например, проектирование Дальневосточного художественного музея в Хабаровске: если проект будет реализован, город получит не только новую точку культурного притяжения, но и фактически новый региональный общественный и научно-исследовательский центр.
Хорошо, а есть ли при всей разности масштаба и внутреннего содержания музеев какие-то общие архитектурно-дизайнерские подходы к строительству и обустройству их зданий? И тут — никакого единства в ответах. Олег Шапиро утверждает, что «единых архитектурно-дизайнерских подходов нет. Когда-то, конечно, были большие стили, и это не было плохо — в каком-то определенном стиле сложно построить выдающееся произведение, но построить совсем плохое тоже сложно. Сейчас каждый новый музей — это архитектурное высказывание в широких стилистических рамках, и это обязывает архитектора к качественной работе».
Олег Шапиро основатель архитектурного бюро Wowhaus «При этом всегда сложно предсказать, насколько быстро здание устареет. В Париже есть два выдающихся музея: Фонд современного искусства Картье — рациональный, изящный дом, который был построен в 1980-х и до сих пор актуален, и Фонд Луи Виmтона, который построен в Булонском лесу в конце 2014-го. Фонд Луи Витmона — довольно яркое высказывание, но, на мой взгляд, уже к концу строительства он выглядел вторичным. Что касается современных технологий и их присутствия в музейных зданиях, то любой музей — это избыточная вещь: город строит ее, когда на это есть деньги. Если город решился построить музей, то современные технологии используются (важны и строги, например, технологии хранения экспонатов). Впрочем, современные технологии связаны теперь не столько со строительством, сколько со взглядом на современную музейную работу. Универсальные залы должны уметь менять свои размеры и геометрию, климатические системы должны работать стабильно, а свет настраиваться гибко под каждую конфигурацию. Следующая технология — социальная. Мы формируем в первую очередь не научное хранение и экспонирование, а место общения. Это тоже технология, потому что надо точно знать, почему сюда пойдут люди, зачем они пойдут, кто пойдет».
Марина Димова и Никита Выходцев уверены: плюс-минус общие для всех музеев архитектурно-дизайнерские подходы вычленить можно. Особенно когда речь идет об организации внутреннего музейного пространства, претендующего на определение «современное».
Марина Димова, руководитель и партнер компании UNK design
«Несмотря на разнообразие музеев, несколько общих современных тенденций выделить можно. Гибкость пространства — имеется в виду создание многофункциональных пространств, которые могут трансформироваться под различные выставки и мероприятия. Интерактивность и вовлечение посетителей — сегодня необходим акцент на интерактивные элементы и технологии, которые делают посещение музея более увлекательным и образовательным. Эстетическая интеграция — речь идет о соответствии архитектуры музея окружающему ландшафту и культурному контексту. Наконец, энергоэффективность и устойчивость — важно использование экологически чистых материалов и технологий для снижения углеродного следа здания. Отмечу, что современные технологии становятся неотъемлемой частью музейных проектов. Заказчики часто требуют интеграции интерактивных дисплеев и сенсорных экранов (для более глубокой вовлеченности посетителей), виртуальной и дополненной реальности (для создания уникального образовательного и развлекательного опыта), систем управления климатом и освещением (для защиты экспонатов и создания комфортной среды для посетителей), систем безопасности (включая видеонаблюдение и автоматизированные системы доступа)».
***
Никита Выходцев, архитектор, основатель архитектурной мастерской «Арканика»
«Среди общих подходов можно выделить несколько. Первый — акцент на посетителя. Коллекция музея невероятно важна, вокруг нее формируется вся концепция, но без «человекоцентричности» и внимании к нуждам и потребностям посетителей музей опустеет. Наша задача как архитекторов — создать такое пространство, куда посетители захотят приходить, будут приводить коллег, детей, бабушек, и каждая из этих групп найдет что-то свое. Музей становится третьим местом и предполагает разные сценарии, а мы должны создать пространство, в котором любые сценарии можно реализовать и они дополнят друг друга, а не будут мешать. Второй — гибкость и трансформируемость. Выставочные залы и холлы должны легко адаптироваться под разные типы выставок и специфику музея, значит, интерьер должен, с одной стороны, учитывать все технические требования, а с другой стороны, быть как конструктор, чтобы можно было легко зонировать пространство. Третий — привлечение посетителей. Учитывая современные реалии, важно понимать, что музеи, кинотеатры, спортзалы и даже соцсети — все конкурируют за внимание пользователей. Поэтому если речь об отдельно стоящем музейном здании, благоустройство прилегающей территории, городские инсталляции или активный фасад могут стать поводом посетить выставку. В этом как раз могут помочь архитекторы. Современные технологии — неотъемлемая часть музея. Причем технологии внедряются как в часть, доступную посетителям, так и в часть, доступную только сотрудникам. Если мы говорим об архитектуре и строительстве, то особо можно выделить умные системы управления зданием (BMS — building management system), включая автоматизацию инженерных систем, управление освещением, информационную модель здания и все, что позволяет эффективно использовать ресурсы, экономить на эксплуатации здания и обеспечивать безопасность объекта. Для посетителей также важны информационные системы и приложения, которые могут использоваться для навигации по зданию».
Похоже, только в одном эксперты полностью единодушны: музей — это дорого. «Стоимость может значительно варьироваться в зависимости от масштаба проекта, используемых материалов и технологий, а также от уровня сложности и уникальности архитектурных решений», — перечисляет Марина Димова.
Смотрите также:
Как правильно построить свой день для большей эффективности?
Правда ли, что микрозелень полезна?
Какой домашний питомец может принести миллионы?
Почему европейцы стали реже заниматься сексом?
Какое время дня лучшее для спорта?
Четырехдневная рабочая неделя: «за» и «против»
«Музей — дорогостоящая инициатива как в проектировании, так и в реализации. Разумеется, стоимость и сроки напрямую зависят от площади объекта и его типологии: интерьеры музея можно спроектировать и реализовать за год, на новое строительство потребуется три-пять лет, а реконструкция объекта культурного наследия с приспособлением под музей займет еще больше времени в связи со строгим регламентом работ с историческим наследием. Тут нет единого рецепта и все максимально индивидуально. Если говорить про стоимость, реализация нового музея площадью 10-15 тысяч квадратных метров будет стоить не менее 5 млрд рублей. При этом верхняя планка отсутствует и напрямую зависит от сложности объекта и количества специализированного оборудования», — добавляет Никита Выходцев.
«Как важный объект для города, он, музей, делается всегда индивидуально. И это наиболее дорогая история. Кроме того, современный музей — это всегда очень гибкая система, а проектирование и строительство изменчивого всегда дороже, чем статичного», — ставит точку Олег Шапиро.
